Эмоциональное насилие: история девушки, столкнувшейся с абьюзивными отношениями и преследованием

В Locals обратилась девушка, ставшая жертвой эмоционального насилия и преследования. Она захотела поделиться своей историей и осветить проблему равнодушия среди правоохранительных органов. Мы рассказываем ее историю анонимно. Помимо этого, мы также взяли экспертный комментарий у психолога.

Длительное время девушка по-дружески общалась с парнем, он оказывал знаки внимания, говорил о любви и со временем это переросло в отношения. Достаточно быстро стал проявляться абьюз, который она не пресекала. Девушка думала, что если будет делать, как он хочет, то будет проще. Но со временем его требования начали расти и вот ей уже нельзя было общаться с друзьями мужского пола. Как она вспоминает, самый острый период был с мая по декабрь 2023 года. Все ее попытки разорвать отношения заканчивались манипуляциями и угрозами убить себя. При этом никому из родных о том, что с ней происходит девушка не рассказывала, боясь осуждения и непонимания.

«Угрозы и оскорбления сменялись огромными одами о прощении и словами любви. Не обходилось и без физического насилия, которое всегда так же заканчивалось слезами, просьбами о прощении и клятвами. Мне приходилось читать сообщения, вроде «если ты меня не разблокируешь, я доведу твою маму до инфаркта», «я сгною тебя» и в то же время изображать для окружающих, что все хорошо и улыбаться».

При этом она изначально многое считала нездоровым, но любой разговор на эту тему заканчивался тем, что жертва в этих отношениях именно он. В день у него по несколько раз менялось настроение от «желаю тебе смерти» до «люблю тебя».

«Я жила в постоянном страхе, что в любой момент что-то может произойти. Когда у близких появлялись вопросы и подозрения я всегда скрывала, придумывала объяснения, лишь бы никто не узнал. Я всегда думала, что делаю твёрдый выбор и больше не пойду на поводу. Но он был просто повсюду, караулил, выжидал, ломился и всегда дожимал».

Девушка обратилась в полицию после случая с кражей. Она выходила с работы, когда он выхватил у нее из рук телефон. Все попытки догнать его оказались тщетными и тогда она попросила у прохожей телефон, чтобы вызвать полицию. Но в отделении работников волновал только момент с кражей.

«Я не уставала им повторять, что дело далеко не в телефоне, а в том, что я переживаю травлю, угрозы, что он меня преследует. В момент, когда услышали, что это бывший молодой человек вообще хотели замять все под предлогом того, что «ну забрал и забрал, по-любому отдаст и помиритесь».

К тому моменту родные девушки уже знали о том, что с ней происходит и она старалась быть с ними на связи 24 на 7. В отделении она поняла, что не помнит номера родных наизусть, поэтому попросила зайти в социальные сети через телефон полицейского, чтобы написать сестре. Тогда она увидела, что бывший партнер стал рассылать фото и видео интимного характера всем ее родным, знакомым и контактам. Он также вымогал у нее и ее друзей деньги.

«Я просто отбросила телефон, чтобы этого не видеть и у меня началась сильнейшая истерика, я задыхалась, от боли у меня будто жгли кости. Даже не знаю, что это за ощущение, но с того момента, оно периодически со мной. К слову, я до сих пор не смогла посмотреть на это [на рассылку интимных записей], потому что кажется, что так я жить вообще не смогу. Знаю просто от близких, что он отправлял это всем, создавал группы, приглашал туда все контакты, публиковал в истории, отправлял в личные сообщения. Но для полиции все это было – «поговорят и перестанут, успокойтесь».

Девушка часто грозила ему, что обратится в полицию, но в тот момент поняла, что смысла в этом мало. Для полиции распространение материалов эротического содержания это просто – «поговорят и забудут». В заявлении о краже телефона нет ни слова о том, что ее преследовали, шантажировали, угрожали, били, травили и распространяли материалы интимного характера. Она до сих пор вынуждена отписываться родным, что все в порядке и дошла ли до дома.

«После того, как фото и видео меня облетели все и вся я отгородила себя от общества. У меня другой номер телефона, я удалила все социальные сети, потеряла работу, так как психологически не смогу туда явиться. Это все очень тяжело и очень больно. Осуждение и виктимблейминг прослеживаются у всех, даже у самых лояльных слушателей: «почему молчала», «зачем терпела», «сама виновата». Когда я ещё в первый день была в полиции, одна сотрудница говорила: «какое заявление? зачем? забрал телефон – отдаст, преследует – все зависит от тебя», намекая, что я плохо объясняла».

Она захотела рассказать журналистам о своей истории, потому что чувствует, что не была услышана. Ведь суть проблемы не в краже телефона.

«Полиция смотрит только на то, что тебя избили, убили и тому подобное. Если тебя унизили, опозорили, затравили – этого не видно и им без разницы. Хотя это в разы больнее, ведь если ссадина заживает, то боль, которая есть во мне, так просто не пройдёт. Наш менталитет и общество не слишком благосклонны к пониманию таких вещей. Я не совершала преступлений, но меня сейчас обсуждают и осуждают, будто преступница – я».

А тем, кто оказался в такой ситуации, девушка все равно советует обращаться в полицию, чтобы жалобы и звонки были зафиксированы.

«Если не дай Бог с вами случится что-то не хорошее, вам это очень поможет. Будьте сильнее, отстаивайте свои границы, рассказывайте близким, не молчите. Следите за тем, чтобы ваши желания и выборы были исключительно вашими, а не кем-то продиктованными или навязанными под давлением. Вы самый главный человек в вашей жизни, и никто не имеет права вас обижать».

Чтобы узнать, как распознать эмоциональное насилие мы обратились к клиническому психологу, гештальт терапевту и со-основательнице проекта «Близко» – Анне Мезецкой. Раннее мы уже делали совместный материал с коллегой Анны, психологом и со-основательницей проекта «Близко», Екатериной Рябой, о видах абьюза и о том, как он может проявляться в отношениях. Статью можно прочитать по ссылке.

В нашей среде принято считать «опасным» физическую угрозу, но на самом деле эмоциональное насилие ничуть не легче и не лучше. Я бы даже сказала, что это более ранящий вид насилия; его трудно доказать, показать, и часто жертвы эмоционального насилия боятся рассказывать о нем, так как это нечто неочевидное. В обществе принято поддавать сомнению слова, и часто встречается «victim blaming» (обвинение жертвы), из-за чего люди, попавшие в эмоциональный абьюз в отношениях, скрывают это.

Подготовила: Валерия Петровская