Интервью: дизайнеры-каллиграфы сестры Лопухины
С 19 по 21 декабря в Tipografia 5 проходил трехдневный воркшоп на тему «Каллиграфическая готика», а проводили его киевские дизайнеры-каллиграфы Виктория и Виталина Лопухины. В перерывах между теорией и практикой мы расспросили девушек об искусстве красиво писать и о том, как ему научиться.
Наверное, школьные учителя не жаловались на ваши почерки?
На самом деле, каллиграфия с почерком связаны не так тесно, как кажется. Мы не то чтобы красиво писали – мы хорошо рисовали. В этом деле, скорее, применимо понятие “художественный почерк” – это когда рука хорошо поставлена. Мы к тому, что вполне реально встретить хорошего каллиграфа с не очень хорошим почерком. Что касается нас, то мы не можем себя назвать каллиграфами в полной мере: мы занимаемся каллиграфией в контексте дизайна, потому что каллиграфия и шрифт лежат в его основе.
А помимо учебы на дизайнеров, вы учились художественному мастерству?
Нет, мы самоучки, причем это, скорее, плюс. Ребята, занимающиеся в художке, получив задание нарисовать, например, натюрморт, обычно рисуют всё как под копирку, шаблонно. А мы старались придумать что-то свое: иллюстрировали книжки, рисовали комиксы, даже рекламы какие-то рисовали.
В Молдове нет школ каллиграфии, и нашим дизайнерам приходится заниматься самообучением. В этом деле вообще нужен наставник или можно обойтись собственными силами?
Учитель, который правильно поставит руку, нужен, но только вначале. Хотя тут всё зависит от человека: если он правильно распределит свое время, поставит цель и будет ежедневно к ней идти, то можно достичь успехов и без сторонней помощи. Вот, например, готике с нуля можно научиться месяца за три, если посвящать этому делу 15-20 минут в день. При этом неважно, есть ли у тебя за плечами опыт или предрасположенность, тут, скорее, нужно обладать вкусом, быть внимательным к мелочам. Многие всемирно известные каллиграфы были самоучками: за основу они брали книги, это тоже можно считать своего рода наставничеством. Но зачастую люди дезорганизованы, им нужен пинок – в этом случае без учителя не обойтись.
Каллиграфия – это механика или творчество?
И то, и другое. Технические навыки, конечно, очень важны, но что они значат без идеи? Тут можно провести аналогию с хореографией: сначала человек учит элементы, из которых потом рождается танец. Точно так же с каллиграфией – сперва мы учим отельные элементы, чтобы потом это вылилось в красивую композицию.
А насколько важно то, чем ты рисуешь и на чем? Некоторые каллиграфы говорят, что инструментом может быть даже палочка от мороженного.
Это уже экспериментальная каллиграфия, но вообще, это очень важно. Один арабский каллиграф говорил, что основная составляющая каллиграфии – хорошее снаряжение (инструмент, бумага). Всё зависит от целей: если стоит задача сделать что-то необычное, то рисовать можно и палочкой от мороженного. Если говорить о нашем опыте, то мы рисовали шваброй на асфальте, шприцем на снегу…
Интересно, вы сами посещаете подобные мастер-классы?
Посещаем мастер-классы по тем темам, в которых чувствуем пробелы. Мы ездим на фестивали, профессиональные конференции. Знания хоть и копятся, но требуют постоянного обновления – в нашем деле нужно совершенствоваться, не отставать от прогресса. Нам очень интересно поучиться у своих же друзей, перенять их опыт. Например, мы подружились с киевскими ребятами, создающими очень крутые граффити: они записались к нам на курс каллиграфии, а мы, в свою очередь, вдохновляемся их работами. Из таких историй получаются хорошие коллаборации. Теперь, когда ребята расписывают стены, и граффити предполагает наличие букв, они зовут нас поучаствовать.
А есть желание, помимо латиницы и кириллицы, изучить, скажем, японскую каллиграфию?
Мы посещали мастер-классы по японской каллиграфии, но для того чтобы этим заниматься профессионально, нужно знать язык, углубиться в философию – не хочется делать это поверхностно.
Путешествуя по Индии, мы познакомились с профессором-каллиграфом, и надо сказать, что у них очень интересный подход к работе. Помним, он просил написать что-то на кириллице: мы написали, а он берет и добавляет штрих, говоря, что это нужно по композиции. Мы говорим “но буква же получается нечитаемой”, а он отвечает “главное – чтоб знак был красивый”. Мы просто привыкли сначала читать буквы, а потом анализировать их с эстетической точки зрения, а восточные страны, Индия по-другому воспринимают буквы, они мыслят картинками – у них есть чему учиться.
Пару лет назад вы говорили, что собираетесь открыть свою школу, где и будете преподавать. Как с планами?
Мы ведем курс каллиграфии, но не в собственной школе. Мы поняли, что пока организацию не потянем – для этого нужно быть в какой-то степени менеджерами и иметь много свободного времени, а мы всё-таки практикующие дизайнеры. Возможно, когда-то мы и уйдем в это, но сейчас в открытии собственной школы нет острой необходимости.
Недавно в сети появилось интервью с каллиграфом, принимавшем участие в создании “Хоббита”. Хотелось бы поучаствовать в чем-то подобном?
Да, мы смотрели третью часть “Хоббита”, и закрыть глаза на недочеты работы каллиграфа не получалось. Простой зритель не заметит, но когда в одной из надписей мы увидели перевернутую букву “м”…Ребята, это же несерьезно! Что касается нашего телевизионного опыта, то мы работали над документальной сагой о Романовых, над фильмом о Лермонтове, где отвечали за всю шрифтовую графику. Но в “Хоббите”, конечно, тоже бы поучаствовали. Разобрались бы с этой “м”!
