Петербурженка Ольга Трофимова рассказывает занятные истории об авантюрах непоседливых котов в одной отдельно взятой петербургской квартире. Публикуем продолжение первой и второй части историй, достойных экранизации. Если не в кино, то в анимации, в которой, кстати, есть уже немало прецедентов.

Как говорил Экхарт Толле: я жил с несколькими мастерами Дзен и все они были кошками. Ольга Трофимова любовно изучает инкарнации двух мастеров дзэн – Муни и Буси.

Котовья магия

Коты и мы – бесконечная тема. И, чем дальше, тем больше мы можем говорить об обрядах, сложившихся и учинившихся в нашей семье.

Утром, часа за два до назначенного кормления (10 часов утра) и несколько позднее того часа, в кухне нас встречает кошачье войско, готовое выгрызть пищу отовсюду. Так, Буся гостеприимно напрыгивает на мои ноги — огладывает пятку и яростно грызет большой палец ноги. А Муня бродит по кухне, сметая собою табуретки, точно былинный богатырь, и показывает, что может быть, но пока не случилось 🙂

Иными словами: увернуться от кОтов нет никакой возможности для любого члена семьи, что захотел выйти в общее пространство в неурочный час.

Раньше я не понимала маму, которая кормила старика-кота, что прожил с нами без малого 22 года — прежде чем подняться по кошачьей радуге — во всякое его требование. Мама выходила в коридор, там ее встречал кот, и даже с полуприкрытыми сонными глазами она кормила его.

Ровно так же я сегодня. Мучилась бессонницей (легла в 6 утра, проснулась в 9). Пошла в кухню за минеральной водой. А там – двоекотие. Классическое, когда две жопки на одной табуретке, и глаза горестные, и жопки подувяли.

Я честно пыталась бороться с котовьей магией, потому что совсем не 10 утра, не время кормления, потому что на ночь всем было насыпано сушки, которую коты едят брезгливо, но все равно едят, случается. Не с голоду пухнут, не Голодомор!
Но ни Муня, ни Буся не услышали моих треб и причитаний. Только когда была явлена правильная живая пища, они «узбагоились» и снизошли до общения с двуногими.

Общение с двуногими — отдельная песня.

Недавно случилось чудо: Муня вспомнил, что по описанию — он сильно ласковый.
Вспомнил принуждением: еда ему не так чтобы понравилась. Мы разморозили порцию куниной каши раньше нужного часа, в доме было тепло, и еда притухла. Муня утром порцию съел, днем отказался, а к вечеру пошел на Майдан.

Он ходил по квартире и произносил речёвки, что нельзя кормить котов едой, в которой что-то не так.
Он произносил убедительные речи, а мелкий наш кот следовал за Мунею и подмявкивал в нужных местах.

Речи ни фига не подействовали. Ни на кого!

Тогда Муня встал на задние лапы, а передние закинул на шею мужа и повелителя.

Тот поглядел на кота и сказал, что унижения недостаточно, и нужно еще попеть и поплясать для полной годности.

И тут Муня прокололся снова, будто бы он не знает человечьего языка. Он взобрался на колена человекам, подудел в дуду кошачьих легких и пошел к мелкокотью, чтобы сказать ему волшебные слова. И тогда уж двое пришли к нам с тревожно-блестящими глазами.

Что это было?! 🙂

Умм Хурайра

Когда вы покупаете породистого кота за деньги, вы уверены, что он полностью соответствует характеристикам, которые ему дает заводчик. Лично мы были убеждены, что Муня, как всякий мэйнкун, «сильно ласковый». Увы, он пробыл таким ровно неделю, пока не утвердился на своих шестнадцати аршинах навсегда: «прижился я в этой семье, прижился, кто ж теперь меня отпустит!»

Буся оказался похитрее — он был ласковым пару недель, но потом Муня открыл ему Дао-путь. Шмакодявка понял, что честный кот никому ничего не должен, внешний мир меньше внутреннего, а потому познание нужно начать с себя.
Буся познал себя в одну ночь и решил, что даосские практики пока что не для него. Внешний мир куда интереснее внутреннего, пока что небогатого, а чтобы забогатеть духовно надо поднадобыть впечатлений! Приняв такое судьбоносное решение, Буся стал добывать впечатления всюду, где открывался оперативный простор для его интереса.

Принес курьер посылку, Бусю удалось поймать только на втором этаже, так стремительно он выскочил на лестницу, желая расширить чаемую Вселенную.
Открыла я настежь дверь в мамину комнату, Буся ворвался туда, как Конармия Будённого, шаткой рысью обскакал ее посолонь, забирая копытцами лапок всё выше и выше, покуда не взлетел на настенный ковер, по кромке которого пронесся высокоскоростным галопом и откуда зачетным прыжком вылетел в коридор. И только его и видели!

Про ванную комнату я уже молчу. Человек, желающий умыться, должен подходить к ванной, нервно оглядываясь. Если поблизости не маячит шмакодявка, человек молча и решительно открывает дверь, стремглав запрыгивает внутрь, запирает за собой дверь и только потом переводит дух.
Стоит на минутку замешкаться, как откуда ни возьмись летит Буся, вытянув передние лапы, чтобы удобнее была с налету ворваться под ванную. Там неосвоенное пространство, там коробочки всякие, пакеты и совершенно непонятно, почему честному коту нельзя их изучить зубами, лапами и нюхалкой. Это ж не просто так, но для обогащения внутреннего мира, понимать надо!

Давеча я наблюдала, как Буся познает магию электричества. Пошла на кухню, хотела воды выпить. Стояло утро, однако было рано кормить котов. На улице было еще темно, но фонари во дворе и над детской площадкой сияли довольно, чтобы полениться включать свет — и так все видно.
Налила себе воды, выпила, а в это время коты, точно темные тени, метались вкруг меня. Однако, едва я собралась идти досыпать ночной сон, Муня застопорил меня, а мелкий рванулся в коридор и взбежал (вертикально!) по стене к электрическому выключателю, желая показать, что он уже познал это устройство и понимает, что для кормления котов выключатель должен быть нажат, станет свет и придет еда.

Я ленилась и нажимать и кормить. И тогда коты спели мне: «Умм хурайра! Матерь котам! Покорми нас, если уж вышла на кухню!»

Они пели, один переливчато и богато, другой жиденько и куце, и глаза их блестели в темноте четырьмя разноцветными бусинами: две большие, алые; две мелкие, желтые.

Ну, прямо ночной салют в голодные девяностые!

И что же сделала Умм хурайра? Вздохнула, включила свет и подала котам утреннее питание, низко кланяясь и моля о прощении шершавыми от нежности губами…

Когда вы покупаете породистого кота за деньги, вы уверены, что заводчик снабжает вас всей необходимой информацией, и ни на минуту не допускаете мысли, что он рад наконец-то отдать (сбагрить) своего питомца в хорошие руки и ни за что не скажет вам о недостатках породы.

Про абиссинца заводчица сказала нам: о, они такие живые, любопытные, дружелюбные!

Оказалось: живые = неуемно шустрые, любопытные = неутомимо шкодливые, дружелюбные = понимающие выгоды своего положения.

Буся первые две недели был просто шаловливым маленьким котенком, который еще должен был вписаться в семью и получить чин в кошачьей иерархии.
Однако, едва Муня взял его под покровительство и объявил названным сыном, Буся враз осмелел и явил миру жадное и хищное жало.

Днем и ночью, точно акула, он кружил в поисках впечатлений. И находил их!

Смятый листок, вытащенный из корзины для бумаг и проткнутый зубами в четырех местах, как дыроколом.
Комочек муниной шерсти, извлеченный из-под дивана и прилипший к нижней губе. Палочка для чистки ушей, вытащенная из мусорника, со следами вострых зубов.

Спичка, разжеванная до мочала, едва ее опознали всей семьей!

Носок, украденный из стопки постиранного, но не выглаженного белья, изодранный до дыр.

Всё это лишь малая часть подвигов бандито-гангстерито Бусевского. Спуску он никому не дает, берет свое, где увидит свое, с легкостью прихватывает чужое, да ещё и дани требует!

Вот сегодня готовила я баранину. Нарезала на кусочки на разделочной доске, а коты бесновались под ногами. Никакой кот запаха свежей баранины не держит, сразу с копыт валится. Благочестивый и бесстрастный обычно Муня от баранины помрачился во нравах, встал на задние лапы и стал курлыкать прельстиво-просительно. Буся же решил: «Я возьму сам!»

Покружив немного по кухне, он вспрыгнул на стол, а оттуда перескочил на буфетную столешницу — прямиком на разделочную доску. Шустро подцепил зубами кусочек мяса и ещё более шустро уволок его в укрывище (под кухонный диванчик), где и сожрал покраденное, ухая, давясь и чавкая. Муне в ту щель, куда легко проникает шмакодявка, не залезть даже после голодной диеты, поэтому он сидел подле с обалделой мордой, периодически встряхиваясь от негодования, а когда мелкий вылез с довольной ухмылкой — Муня от души наподдал ему лапой.
Так, Буся понял, что красть для себя одного — нехорошо.

Муня в сравнении с шмакодявкой совершенный даос. Он слушает, как движется в организме энергия-ци, пестует внутреннего утробыша и читает наизусть кошачий Дао Дэ Цзин. Буся в сравнении с Муней вечный Sturm und Drang, это Аттила, желающий возглавить варварские орды, чтобы до основания познать культуру Рима, а там хоть трава не расти…

Когда вы покупаете породистых котов за деньги, вы думаете, что ваша квартира их устроит, но какое там! Муне нужен загородный дом, чтобы иметь возможность выйти вечером на чистый снег, поглядеть на луну и почитать стихи кошачьего Ли Бо. Бусе нужен загородный дом и вольер для абиссинцев, чтобы скакать по нему, ровно обезьяна.

В последнее время коты часто смотрят на меня с какой-то тайной мыслью, и я подозреваю, что это мысль о том, что не худо бы расширить жилплощадь, котикам их аршин явно недостаточно 🙂

Кто и сколько съел?

Муня практикует дедовщину!

Раздаю еду котам, каждому по мере надобности.

Муне больше, мелкому чуть поменьше, но достаточно, потому что тот растет и вечно водит голодным жалом по окрестностям (но сухой корм есть отказывается категорически, хотя я и насыпаю его на ночь, когда голодомор действует почти безраздельно и можно сожрать хоть вяленую мышь).
Муня в скорострельном режиме подъедает 9/10 своего питания и трусит к миске шмакодявки, предусмотрительно отодвинутой подальше. Здесь он издает трудно описуемый горловой клекот, и мелкий, поджав хвост, отползает прочь — на низких лапах.
Муня пиршествует, не смущаясь, а мелкий сидит статуэткой, широко открыв блестящие глаза, и тяжело дышит, но ни звука из его груди…

Я, конечно, даю Муне поджопника, и он гордо удаляется прочь, выражая внушительной своею задницей, что он обо мне думает, и кряхтя-курлыкая, что он оставил немного мальцу в своей миске — небось, не оголодает.
И правда: Буся съедает все свое, а потом доедает-долизывает за Муней.
В итоге я не понимаю, кто и сколько съел, а коты на моем непонимании спекулируют и всячески изображают крайнюю недокормленность в холодное время суток.

Сегодня пели на два голоса под дверью уже в 9 утра, хотя прежде терпели и до 12, разве что иногда бились тушками в закрытую дверь 🙂

Уроки вокала

Я в тему углубляться не стала, я сегодня три часа рубала кунину кашу для котов. В четыре руки с мужем строгали, резали, мололи и отгоняли настырного Бусю, который по кривой дуге бегал по стенам из коридора в кухню, мечтая накрыть своим хрупким тельцем не то индюшачью голень, не то говяжий оковалок, не то бараньи потроха.

Буся был везде, он бодал мои ноги, смело врывался куда ни попадя, сопровождая свои действия боевым кошачьим кличем, который из уст шестимесячного малыша звучит до крайности странно — тонко, пискляво и жалистно (я правильно написала слово, в традиции).

— Бусичка! Заметил мой муж и повелитель. — Бери уроки вокала у Муни! Муня высказывается о питании авторитетным ревом, и палец ему в пасть не клади при этом! Отчекрыжит кровожадно!

Муня стал упоительно хорош: нарастил курдючок и умножил толстожопие. Глядеть на него радостно и немного тревожно — ввиду общемирового кризиса.

НЕМНОГО ПРО БУСЮ, или жалобы головастика

Буся быстр, как гепард, чертовски ловок и многоизвивен умом. Он добирается до всякого места, которое наметил своею целью, и ведут его яростное ищущее жало и лютая хитрожопость.

Наметил баранью косточку обглоданную в мусорном мешке, дождался, когда люди схлынули… – и вот он уже возюкает ее по полу, радостно ухая, и поди еще отбери!

Наметил вытащить из бумажной корзины прельстивую ушную палочку… – и вот уже корзина разорена, а Буся счастливо грызет несчастную палочку и скалится сердито, когда ее отбирают.

Наметил воровски прокрасться в платяной шкап и пошуршать там разным интересным – и… стоит лишь приоткрыть дверцу, как Буся уже скачет табуном в нижней секции.

Наметил познать мир и выскочить в парадную – и… едва открывается входная дверь, Буся с разбегу натыкается на мой министерский запретительный портфель и оскорбленно стонет, прямо как наша политическая оппозиция!

Шмакодявке (а мелкий подрос и начал походить на взрослого кота – весит уже зачетных 2,5 кг!) категорически не нравятся запреты. Он кот-свободолюбец!

Все запрещенные места принадлежат Бусе по определению.

Под ванную он влетал, разогнавшись в коридоре, на инерционной тяге – рыжею стрелою.

В хранилище овощей он впрыгивал с налету и плясал на картошке победительный танец истинного абиссинца.

Под книжный шкаф в коридоре подныривал ласточкой, скрываясь от нашего негодования, которое ввиду особенностей бусиного характера возникает периодически.

А нынче под шкафом застрял.

Вырос.

Вытащили, конечно, но зачитали цитату из романов о майоре Пронине: “Высшая мера наказания станет ему хорошим уроком на будущее”. В том смысле, что в следующий раз можем и не управиться!

Буся внял, я видела по глазам. Он вообще страшно умный.

Будто и не кот совсем.

Буся и ремонт

Нету сил моих никаких боле — сегодня я весь день бегаю за Бусей!

В отремонтированную комнату три дня назад завезли много этакого и эдакого, из чего в ближайшее время обещают собрать разнообразные мебеля. И вот уже третий день мы с мужем ходим туда на экскурсию — по будущее мебельное убранство! — и любовно ласкаем взорами будущие шкапчики, витрины и комоды, что до поры сокрыты в коробках, свертках и прочей упаковке.

Дочь наша, царевна Будур, первое время взирала на эти экскурсии не без тревоги, подозревая у родителей легкое когнитивное расстройство на почве ремонта, но вчера и сама не выдержала (семейка у нас еще та!) и прибежала с боевым воплем: «Шкафчики! Комодики! Друзья! Будем вместе! Будем, как солнце!»

И тут мы все внезапно запели и затанцовали, наполнив мир нестройными звуками грядущей радости, а потом обнялись и заплакали от разделенной мудроты.

Мы экскурсанты тихие, разве чуть упоротые. Однако там, где у нас неторопливый осмотр экспонатов и радостное побулькивание при мысли о грядущих красотах, у мелкого котейки — яростный горловой клекот и нетерпеливое биение копытцами: «Все на абордаж! Пленных не брать!»

И потому, стоит приоткрыть дверь, как в помещение мгновенно влетает удалой разбойник и лихой флибустьер Бусицкий! И, пока батоно Муня осмотрительно обустраивается в укрывищах, откуда и носу не кажет, Буся шаткой рысью оббегает комнату от семи до десяти разов, ничуть не страшась пересеченной местности и пришлых чужаков.

Ведь он на своей земле! А чужаков можно и в кунину кашу приспособить, если что, дело житейское…

Буся прекрасно знает, что он известный смельчак и открыватель нового. Именно он вошел в избу после ремонта — первым! Именно он собственнолапно водрузил знамя победы на подоконнике! И не кто иной, как Буся, громко воспел славу себе любимому, так что соседская собака захрипела и забилась в корчах…

И, если раньше мы ловили кота вдвоем, то сегодня к нам присоединился сборщик мебели, и мы орудуем бандою, словно шестирукий бог Шива, только рук хотелось бы побольше (ног, впрочем, тоже…).
Малейшей щелки довольно, чтобы Буся прорвался через препоны и рогатки царской цензуры. Прорвавшись, он начинает яростный скок и в мгновение ока пересекает комнату во всех направлениях сразу, восхищаясь своею дерзостью и напористостью.

То, что на пути встречаются разнообразные препятствия (полусобранные мебеля, коробки с фурнитурой, ящички с саморезами и прочими винтиками и шпунтиками, картонная упаковка, кучки пластиковых лент от упаковки), храброго налетчика не смущает нисколько.
В кучку с пластиковыми лентами он прыгает с разбегу и начинает там ожесточенно шерабаниться. Через фурнитуру и прочие коробчонки с прибамбасцами весело перепрыгивает. Среди полусобранных мебелей петляет, высоко воздев хвост крючком.

Взор хищно собранный, ни одного лишнего движения, юная бурлящая сила и ослепительная скорость — таков Буся в деле: фиг догонишь, фиг поймаешь, фиг выманишь!

Приходится идти на подловатые уловки и стучать мискою — этот прельстивый звук не оставит равнодушным ни одного кота! Да только вслед за Бусею в кухню приходит Муня… и, узрев оскорбительный обман, глядит столь печально и укоризненно, что становится стыдно, как будто у ребенка конфету отнял.

Пробовали Бусю запереть в других комнатах, но котейка сходу начинает петь жалистные песни. Поддашься сантиментам, отопрешь дверь, и вот уже Буся в коридоре: дерет стены с досады, хищно поглядывая по сторонам и устрашающе кхекая!
Бандану бы ему, да кольцо в ухо — и хоть кино снимай, как храбрые коты пошли на абордаж: в глазах полыхает красным скользкая от крови врагов палуба и сияет солнечной желтизной золото в трюмах…

Сейчас Буся лежит в засаде напротив комнаты, где собирают мебель.

Ждет, когда сборщик даст слабину и захочет выйти.
А тот всё не выходит и не выходит!

Буся возмущен отсутствием возможностей для лихого налета.
Он нарезает круги по доступной жилплощади, потом забирается под мой рабочий стол и начинает кусать меня за ногу: «Вставай, Умм Хурайра, Матерь котам большим и малым! Пойдем проведаем чужака, вдруг он нанес ущерб нашему общему имуществу? Вдруг он работает нерасторопно и надобно ему показать, каковы настоящие скорость и сила? Пойдем же, пойдем скорее! Будем, как солнце, будем, как кони! Я хочу прыгать! Я определенно в прошлой жизни был скаковой лошадью! Поскакали?..»

Азиатская камча

Мужу моему и повелителю регулярно дарят предметы, которые, как верят дарители, помогут укрощению злонравия во всякой жене. Среди них меч деревянный для кендо, плетка-семихвостка и иные предметы для увещевания строптивых.

Среди подарков особенно выделяются две камчи, что милостиво преподнес семейству наш друг — осетин, гордец и жизнелюб. Одна называется камча-“лайт” (для исправления малых вин и проступков), другая “кинг сайз” (когда медлить в увещевании невозможно и когда увещевание обязано быть болезненно-вразумляющим).

Обе эти камчи много лет провисели безо всякого употребления — на соседних ручках книжных шкафов, напоминая городу и миру о необходимости женского добронравия, а также о прелести кнута.

Вы спросите: при чем тут коты?

Коты любят играть в палку-махалку. Но вы же понимаете, что там, где пехота не пройдет, то есть гузномясый Муня сделает всего один вальяжный шаг, — Максим на брюхе проползет, то есть скоробегущий Буся добежит до палки-махалки и вовсю начнет с нею резвиться. Муне только и останется, что сесть на грузную задницу и печально елозить на ней, укоризненно поводя глазами вслед бусиным прыжкам.
Да только чужие укоризны Бусе Играющему — до одного места. В упор он не видит страданий старшего брата и покровителя.

Что делает Муня? Он воспитанный кот, понимающий. Он терпит, верит и надеется.
Однако вотще!
Тогда Муня встает и включается в игру, то бишь дает мелкому поджопника. А лапа у Муни — будьте любезны, даже я здороваюсь с котом за руку со всей почтительностью! Так что мелкий кот летит впереди собственного крика — куда пошлет карающая длань, но мгновенно возвращается… ан с палкой-махалкой уже играет Муня, какая досада!

Муня трусит-движется как тяжеловес, а Буся летит-мчится как рысак и, конечно же, оказывается у палки-махалки много быстрее старшего кота, торжествующе поднимает голову и встречает мунин тяжелый взгляд в упор. Резко тормозит и отбегает в сторону.
До разбойника доходит, какую нехилых размеров ямку он себе чуть не вырыл!
Буяс садится поодаль и нетерпеливо ждет, ерзая, пока покровитель не наиграется.

Так в голову сорванца и задиры вбивается суровым поджопником и непреклонным взором понимание того, что нужно проявлять к старшим уважение и всяко заботиться, чтобы они поиграли тоже.

А то ведь как обычно начинается игра? Мелкий на рысях подлетает к лениво возлежащему на диване Муне и ну его подначивать и подныкивать: давай поиграем, ну давай поиграем, ну давай, давай, давай!
Муня и так и сяк уклоняется, потому что размышляет о высоких материях – новом виде куниной каши, кою поднесут ему в огромной посудине расторопные социальные прислужники. Буся не сдается и рисует такие прельстивые картины будущего (будем как кони! увидим небо в алмазах!), что Муня тяжело вздыхает, спрыгивает на пол, берет в зубы палку-махалку и тащит ко мне.

(В скобках отметим, что Буся пробовал обойтись без муниной помощи и пытался принести палку-махалку сам, но пастёнка у него маленькая, и предмет вожделенных игр в ней толком не держится. Тем не менее я регулярно нахожу в коридоре оброненные палки-махалки и понимаю, что Буся упорно тренируется и что в день, когда он принесет палку-махалку сам, он уже ничем не будет обязан Муне и не уступит ему ни одной минуты игры!)

Вы спросите: при чем тут камча?
А вот при том! Больше всех прочих палок-махалок кОты любят камчу. Когда мы не знаем, куда спрятался мелкий, мы достаем камчу и ходим по квартире, влача за собою витую кожаную плеть, и Буся тотчас выныривает из своего ниоткуда. Вот его не было нигде, так что я уже забеспокоилась, куда на сей раз залез этот многохитрый кот, а вот уж Буся резво кидается на камчу, по-деловому, как на врага, потому что пахнет от камчи Азией, и запахи эти манят и возбуждают. Буся рвет камчу зубами, вцепляется в нее намертво, еще поди вытащи и отбери!

Муня вожделеет камчи не меньше. И, если за палкой-махалкой он трусит довольно лениво и прыгает за нею без азарта, то за камчой он несется, сшибая толстой попой любые препятствия на своем пути, и прыгает на высокую когтеточку одним длинным чемпионским прыжком! Дальше он хватает камчу и начинает от души терзать, а мелкий в это время скачет злобным кривым скоком понизу — хвост загогулиной, слюни зависти в уголках рта, глаза шалые…

Палку-махалку уступать покровителю Буся уже научился и делает это теперь с некоторой не лишенной изящества деликатностью.
Но камча!!!

Сегодня Буся ускакал куда-то, а потом вернулся спокойный и уравновешенный. Гордо сел на принтер, поглядел на меня со значением. Ну всё, думаю, каверза измыслена…

Я убрала камчу от греха подальше и пошла готовить ужин.

В целях хозяйствования мне потребовалось заглянуть в пристенный шкапчик, отремонтированный и нарядный, разделенный нынче на секции. Буся всегда ныряет туда, стоит мне открыть дверь и пропрыгивает все доступные секции скорее, чем я закрою дверь.

Вот и сейчас – он ловко забежал внутрь, где освободилась целая секция, потому что кончились мешки с наполнителем для кошачьего отхожего дома, а новых еще не подвезли. Побегал внутри, побился башкой о стены и вдруг издал победительный мяв, после чего пулей метнулся за Муней: пойдем, брат, за мною, пойдем поскорей, шкап открыт, а там такое…
Муня простодушный — встал и пошел — и в шкап доверчиво зашел.

Буся вбежал вместе с ним, оббежал Муню кругом и сдристнул из шкапа, прихлопнув жопкой полуоткрытую дверь.

Далее была пиеса о трех сценах: «Как шлемоблещущий Муня пытается выбраться из полона».
Сцена первая: Муня толкает дверь изнутри, она приоткрывается, но с неохотою, потому что дверцы эти устроены так, что закрыть их можно щелчком пальца, а открываются они с известным усилием. Муня пытается подвинуть дверь сильнее, но Буся снова прихлопывает дверь жопкой (а жопка-то подросла, как вы заметили!).

Сцена вторая: Муня толкает дверь изнутри и даже просовывает было лапу в просвет, но Буся коршуном когтит его лапу и снова прихлопывает дверь.

Сцена третья: Муня орет дурноматом и прет на дверь со всей дури. Ему удается высунуть кудлатую башку, и тут Буся нацеливается лапой старшему коту в самую будочку морды… Счастье, что я прохожу мимо и предотвращаю обидное водворение Муни в узилище.

Муня выходит с видом самым многообещающим, поэтому Буся улепетывает со всех ног, и вот уже второй час его нигде не видно.
Видимо, если я вновь достану камчу, играть с нею будет только Муня, а Буся будет в укрывище лить тихие злые слезки. Но, будьте уверены, в голове у него уже роится вихрь мыслей и принимает очертания новый хитрый план…

Кошачий халифат

Вот некоторые наблюдают котов, но обманываются в наблюдениях и начинают приписывать своим питомцам разнообразные человеческие черты. Я бы тоже рада обмануться и уверовать в то, что кОты мои вполне человекокотны или даже коточеловечны, но эти двое не дадут забыть, что они в первую очередь скотны.

Когда мы принесли в дом малютку Бусечку, никто и подумать не мог, что это будет главный бомбист и организатор всех кровавых мятежей в нашей квартире. Прикидывался нежным лапочкою, полностью вошел в доверие у людей и старшего кота Муни, и последний царственнолапно взял шмакодявку под покровительство.

Обязанности покровителя Муня соблюдает свято: периодически вылизывает мальца, уступает ему первенство в играх с палкой-махалкой, хотя самому поиграть хочется,  приходит с увещеванием, если вдруг Буся забрался куда-нибудь в шкап и не может оттуда выбраться, а мы сидим и не слышим тонкого художественного писка.

И чем же отвечает на это мелкокот Буся?

Черненькой неблагодарностью!

Буся постоянно тиранит Муню и регулярно подбивает его на аферы и иные приключения, которые заканчиваются неизменно: Муня пойман на месте преступления, а бусино цоканье давно затихло вдали. Потом Муню долго ругают, и старший кот горбится от стыда или ложится на пол — мордой в покаянные лапы. В это время подбегает Буся, заинтересованно поводя жалом: мол, чойта у вас случилось? кто виноват? что делать?
Вопросительно оббегав помещение, Буся накидывается на Муню и кусает того в толстый зад.
Муня возмущен: сладку ягоду рвали вместе, горьку ягоду – я один? Муня уходит, и шерстистые его подштанники колышутся проникновенно и печально, а царственная мунина задница отражает безусловное разочарование в людях и младших котах.

Нам становится стыдно, и мы начинаем искать взорами негодника Бусю, чтобы и ему досталось на орехи.

И что же мы видим? Муня лежит, грустно понурив голову, а Буся прижался к нему тесно-тесно и вылизывает старшему уши, нашептывая туда что-то утешительное и ободряющее: мол, в следующий раз я тебя не брошу, на казнь пойдем, скованные одной цепью!

И Муня верит, взор его теплеет, и уже через несколько минут он сам вылизывает шмакодявку, и глаза его полны любви.

Все это было присказкой к сегодняшней истории.

У котов закончилась старая кунина каша, а новые порции еще не выморозились необходимые 72 часа, поэтому мы пустили в корм ранее замороженные бараньи почки, куриные шеи, а к вечеру достали кроличьи потроха — сердце, почки, печенку.

Все это лежало в обычном полиэтиленовом пакетике на тарелке.

Тарелка стояла на стиральной машине.

Звук падающей посуды должен был сообщить о совершающемся преступлении, поэтому мы все занимались своими делами и в ус себе не дули.

Ничто не предвещало, как вдруг муж мой и повелитель пошел за чаем и сразу же вернулся — без чая, но с приглашением последовать за ним — соme together, right now…

Зрелище, открывшееся нашим глазам, было душераздирающим: посредине кухни стоял Муня, из пасти которого свисала раскуроченная кроличья печенка. Муня ее жрал, урча и фыркая. При виде нас попытался заглотить печенку всю, но даже с его размерами эта операция не имела шансов на успех.

Муж и повелитель не без труда выдрал добычу из пасти кота. Муня шипел, выгибал спину, топорщил усы, бил хвостом и всячески противился!

В миг муниного национального поражения где-то в коридоре мелькнул чей-то рыжий хвост, и зацокали по новомодному полу чьи-то мелкие наглые коготки.

Преступный мозг сообщества, мелкокот Буся, тщательно продумал все детали операции: он скинул мешочек с потрохами на пол, не задействовав при этом тарелку, так что мы ничего не услышали. Однако он не учел, что люди могут внезапно нагрянуть в кухню, а еще не учел, что печенка будет цельным куском и Муня по старшинству возьмет себе бОльшую долю, а Бусе перепадет сердечко, да почечки — еды на один зубок…

Вечером мы опять смотрели, как Буся прижимается к Муне и поет ему новые сладкие песни о будущем кошачьем халифате – от моря и до моря. Мы поработаем над этим! – говорит он Муне, и тот простодушно верит.

Праздничная гастроль

Утром встала трудная на всю голову, потому что у нас чудит-дурит погода: Нева наводняется, штормовой ветер валит деревья и обрывает лепнину со зданий, дамбу заливает, по каковой причине ее закрыли и прекратилось транспортное сообщение между Петербургом и Кронштадтом…
Пошла на кухню, желая аспирину в воде или, на худой конец, яду.
А на кухне уже вся королевская конница, вся королевская рать! Сидят голубчики мои и слушают предпитательную тишину…
— Не до вас мне, — говорю, — я за аспирином.

Мелкий начинает бегать вокруг Муни и бормотать:

— Я же говорил вам, папенька, что они будут меня тиранить после вчерашнего! Говорил?! Подумаешь, палец прикусил, так теперь травить меня за это, со свету сживать, чтобы котик от голода опух, скукожился и лапки сложил?

Муня смотрит на меня с укоризною, мол, я такую речь вчера загнул, Цицерон бы обзавидовался. Все тонкости текущего момента прояснил, указал на юность котопреступника, просил не писать ему выговор в личное дело и не лишать тринадцатой зарплаты и премии.

И где обещанное милосердие? В этой стране коты совершенно бесправны, гонимы и ненавидимы за малейший проступок! И отношение к ним самое наплевательское, жестокосердое и жестоковыйное.

От этих несправедливых упреков сердце мое и впрямь каменеет, и я мгновенно перестаю рассматривать возможность кормления двоекотия на больную голову. Ухожу, послав нелюбезным мальчикам воздушный поцелуй. Вдруг слышу странный шорох за спиной. Возвращаюсь, а там — Буся забрался на кухонный стол и пытается порвать и пожрать записку, какими мы обмениваемся по утрам. Справедливо подозревая злокозненную каверзу, выдираю записку из шмакодявкиной пасти и читаю: «Коты ели!» (слово «ели» перечеркивает царапина, буква «и» в этом слове подгрызена и уже не существует).

Каков Буселлоу коварен! Еще 3 минуты, и улика была бы изорвана и изжевана до неузнаваемости и затолкана под холодильник, и только ближе к ночи я бы столкнулась с проблемой кошачьего голодомора. Но к этому моменту коты-интриганы поели бы уже трижды, и пришлось бы срочно изыскивать добавку для внепланового кормления! А они у нас разборчивые: сухой корм не едят, консерву кошачью сбивают взглядом при подлете, подавай им одну токмо кунину кашу Умм хурайры— богатую, многокомпонентную!

И добро бы, был бы у меня источник денег нескудеющий — свечной заводик там, или  угодья скотопитательные в ближнем Подмосковье, или парочка-другая именных нефтяных скважин во чистом поле… Тогда бы я смотрела на проблему исключительно философски: не лопнете ли вы, господа?

Однако на кунину кашу я зарабатываю трудным трудом, ввиду чего пустило во мне корешки промысловое скопидомство. До такой степени пустило, что я стала подумывать о двухразовом котопитании. Да, да, да! Не три раза в день плюс кусочничанье при готовке, а два — утром и вечером! На первый-второй рассчитайсь, к принятию пищи приступить: первый пошел! второй пошел! миски вылизать! шагом марш!

И вот на тебе! Некоторые хотят есть непрерывно и жить вечно!
От подобной наглости у меня даже головная боль отступила, а слова негодования застряли в иссохшем от гнева горле. Я прорычала что-то кошачьим матом, и Буся моментально исчез из виду.

Вот в этом он весь – появляется из ниоткуда и исчезает в место-фиг-найдешь.

Достаю я, к примеру, картошку из овощного ящика. Закрываю дверь кладовой, вдруг слышу: изнутри стучат! Это Буся попался на сборе разведданных и желает выйти наружу. Открываю, выбегает шмакодявка, глаза безумные, язык на плечо, проносится противолодочным зигзагом по стене и исчезает невесть где.

Или: умываюсь я в тихом спокойном одиночестве, лицо свое в зеркало разглядываю с грустной улыбкой (почему мы не молодеем?), рожи корчу, чтобы повеселей стало, ну и все такое. Затем с чувством исполненного долга выхожу и запираю за собой дверь. Через минуту the thing начинает биться тщедушным тельцем о двери узилища. Кто бы это мог быть, а? 🙂 Отпираю дверь, из ванной комнаты кенгуриными прыжками вылетает Буся и скачет куда-то вдаль по кривой, лишь хвост стелется по ветру.

Или: открываю я платяной шкап, достаю оттуда кофту нарядную, думая покрасоваться в ней ввечеру перед мужем и ища ему понравиться. И что происходит через минуту после того, как дверь шкапа закрыта? Правильно, Буся берет разбег и идет на таран.

Ох уж эти мне английские шпионы!.. Не дают покоя простой русской семье государственников и консерваторов! И кота нашего старшего, воспитанного в русском духе, портят! Ведь видел Муня, как мелкий лопает записку, но покрыл хулиганство, не наподдал шмакодявке по хулиганской вострой жопке, не продудел в дуду упреждающе… Просто сидел и молчал!
Одни восклицательные знаки у меня от котов сегодня!

PS: Позже стало еще веселей. Буся определенно дает праздничную гастроль!
Достала я кусок мяса здоровый, чтобы сделать домашнюю буженину и заслужить слова любви и признательности от своего семейства, не одним же котам вкусное кормление положено, у людей тоже есть право на питание! 🙂

Помыла, обсушила. Оставила лежать. Повернулась за приправами. Вдруг слышу: тыц-быц-шарах-барах-фрр-мяу! Оборачиваюсь и меняюсь в лице: Буся в какие-то секунды вспрыгнул с табурета на стол, а со стола кинулся на кухонную стойку, где лежало мясо. Напрыгнул на окорок. Яростно урча, вцепился в него передними лапами. Попа потянула кота вниз, он повис на мясе, потащил его за собой и в процессе падения успел куснуть…
Был бит мокрой тряпкой. Муне вынесено предупреждение, что он плохо справляется с перевербовкой Буселлоу, и объявлено, и что в следующий раз я познакомлю котов с товарищем веником — страшным наследием мифологического Совка!

© Ольга Трофимова