Ирина Павловская, танцовщица и хореограф: Я выпускаю свой первый соло-перфоманс про страх женщины быть собой

20 лет в танцевальной индустрии — это много или мало? Хореограф, танцовщица и перфомер Ирина Павловская отвечает: “Это достаточно. Но всегда кажется, что мало”. Без иллюзий мы поговорили с Ириной о конкурентоспособности танцевальной индустрии Молдовы, внутреннем конфликте артиста “творчество vs коммерция” и, конечно, о перфомансах — одной из интереснейших форм современного танцевального спектакля.

Есть выражение «говорить на языке танца», а ругались ли вы на языке танца?

Не ругалась, но выражать жесткие эмоции и чувства приходилось. У меня не вяжется, чтобы я через язык тела и танца могла бы кого-то отругать или оскорбить, это противоречащие друг другу вещи.

У вас своя танцевальная школа, которой в этом году 13 лет. Специализация — современные танцы. В Молдове много талантливых ребят-танцоров?

Да. У меня, конечно, свой взгляд на тему таланта, но мне кажется, у нас в Молдове во всех сферах много одаренных людей. Мы никак не отстаем от любой другой страны в плане талантов.

Сколько учеников вы уже выпустили?

Честно говоря, не могу озвучить даже примерное число. Ведь что значит “выпустила”? Это я должна взять ребят и вести их до какой-то гипотетической точки выпуска. Но в реальности кто-то занимается много лет, а кто-то пару месяцев. Сейчас у меня есть группа, которую я веду уже 10 лет. Это наш костяк. Я взяла их в 4-летнем возрасте, в этом году им будет по четырнадцать.

Через меня прошло очень много детей, многие из них танцуют до сих пор. А сколько их… Думаю, больше сотни точно, потому что преподаю я с 19 лет.

У вас есть своя авторская программа “Adagio”. Что она из себя представляет?

Это моя персональная разработка, которая включает в себя движения из балетной хореографии, адаптированные в формат фитнес-урока, а также ряд упражнений из очень действенных видов физической практики.

Проще говоря, Adagio – это боди-балет с самыми эффективными упражнениями на развитие выносливого, сильного и координированного тела.

Как вы оцениваете уровень современной танцевальной школы и хореографии в Молдове?  Можем ли мы предложить танцевальной индустрии что-то новое или конкурентоспособное?

Если рассматривать современный танец в общем, то, к сожалению, наш уровень ниже среднего. Молдова очень отстает от новых тенденций, они до нас доходят из Европы или Америки крайне медленно. В то же время мы стараемся как можем! И факт остается фактом — ни о какой конкурентоспособности молдавской танцевальной индустрии пока речи идти не может.

Почему так происходит?

Дело не в недостатке талантов, а в том, что в Молдове в принципе не поддерживается искусство и индустрия танца. Отсутствует субсидирование, необходимое для того, чтобы у талантливых ребят была возможность проявлять себя. Поэтому, повторюсь — к сожалению, пока в хореографии мы не сделаем что-то новое и неординарное.

Танцы — это талант или труд?

Труд. Очень много труда.

Сколько часов в неделю вы танцуете?

Давайте вместе считать. В среднем от двух до восьми часов в день. У меня максимум один выходной, а иногда его вообще нет. Выходит, я танцую по 24-27 часов в неделю.

Что вы категорически никогда не станцуете? У вас есть танцевальные табу?

Табу точно нет, но многое зависит от контекста.  Я могу не захотеть что-то танцевать, если не вижу в этом смысловой привязки и понимания того, зачем я это делаю.

Вы первая молдаванка «Iron-woman», которая прошла «половинку» знаменитого триатлона Ironman — дистанцию на 70.3 км. Но при этом это последний пункт в вашей био в Инстаграме, даже веганство идет вторым по счету. Это все-таки важное для вас достижение? За сколько времени справились?

Дистанцию я прошла за 6 часов 30 минут. И действительно не считаю это важным для себя достижением. Ironman — это очень просто. Это может сделать любой человек при должном уровне подготовки, нет тут ничего суперсложного и удивительного.

А веганство вас определяет?

Ни в коей мере. Это просто мой выбор, мне так удобно и мне нравится так питаться.

Искусство и спорт часто требуют допинга: в первом случае для вдохновения, во втором — для результатов. Какой «допинг» у вас? Чем подпитываете себя и откуда берете эмоции?

Не согласна, что это можно назвать допингом. Искусство — это итог. Это то, что ты уже накопил, и допинг никак не может повлиять на то, что ты создаешь. Поэтому у меня допинга нет. Всё, что я могу делать, — это жить и быть открытой для событий, которые происходят в моей жизни. Важные вещи я затем перерабатываю в искусство.

Что точно меня вдохновляет, так это музыка. Она может мне давать образы, и для меня это сильная муза. А эмоции просто присутствуют в моей жизни как отражение людей, событий и искусства.

Танец — это в каком-то роде произведение искусства момента. Его невозможно потрогать, перепродать, оставить в наследство, как в случае с предметами художественного и ювелирного искусства. Как вы к этому относитесь?

Очень хорошо к этому отношусь. Это круто, что ты можешь смотреть на это искусство лишь здесь и сейчас. Мне кажется, в этом и есть особая ценность танца.

Сейчас многие видят перспективы в поисках себя за рубежом. Вы остаетесь дома. У вас были такие попытки? Ощущаете себя счастливой и реализованной здесь?

Нет, в Молдове реализованной себя не ощущаю, но я стараюсь. Здесь ты испытываешь огромную нагрузку, если хочешь зарабатывать искусством и при этом в нём же реализовываться.  Ты либо пытаешься максимально выразить себя, рискуя заработком, либо занимаешься тем, что стараешься найти коммерческую составляющую того, что ты делаешь, а это уже совсем другая энергия и сила. Для меня это вечный внутренний конфликт.

И да — я часто задумывалась о том, чтобы уехать, но пока остаюсь.

Совсем скоро — 09, 10 и 16 августа — в Galeria Plai на Пушкина, 39 пройдут три ваших танцевальных перфоманса Tu Bi EXPO. Что это будет?

Это будет мой первый соло-перфоманс, основанный на импровизации. Есть план действий, определенные задачи и смыслы, которые я в него заложила. Есть выстроенные эпизоды, где у меня есть мысль и высказывание. Есть определенный принцип движения, за которым я буду идти, чтобы эта мысль была ясна зрителю. Но двигаться я буду в импровизации, и вряд ли у меня получится все три перфоманса сымпровизировать идентично, проигрывая их через мое состояние в моменте. Поэтому мое погружение с каждым разом будет более глубоким, и все три спектакля будут всё же разными.

Если говорить про историю, которую я хочу рассказать, она про страх женщины быть с собой и про невозможность выйти из понятной жизненной системы — ты выстраиваешь её, живешь по ней, ты даже будешь стараться выбирать себя, но всё равно обратно заходишь в эту систему и играешь определенные роли.

Конечно, я буду рассказывать это через свою историю, полагаясь на свой опыт и свои жизненные ситуации. Это будет конкретно про меня.

Танцевать не на сцене, а в таком камерном пространстве сложнее? Важна ли дистанция между артистом и зрителем особенно в случае импровизации — достаточно интимном и Я-ориентированном процессе, где ты нараспашку о себе?

Танцевать в камерном пространстве намного сложнее. На сцене по умолчанию есть разделение между артистом и публикой, есть твоя выстроенность и недоступность. С одной стороны, это хорошо, с другой — не очень.

Что касается конкретно перфоманса, то это ограничение дает больше глубины и открытости. Ты впускаешь зрителя в свой перфоманс даже на уровне пространства. Это тяжело, неподготовленный человек с этим рискует не справиться, но подготовленным перфомерам такая включенность зрителя и наблюдение за его эмоциональной отдачей помогает ещё больше раскрыться.

Кого вы ждёте на Tu Bi EXPO?

Я жду всех. Этот перфоманс будет интересен и мужчинам, не только женщинам. Уверена, мой посыл их тоже на что-то внутренне спровоцирует.

Мой зритель — это осознанный и насмотренный, либо не насмотренный, но воспринимающий современное искусство. Это зритель, готовый идти в глубину, который пришел за тем, чтобы смотреть и думать, а не за тем, чтоб смотреть и впечатляться.

Ирина, спасибо за разговор. Вам удачного выступления и лучшей публики.