Каменные цветы в народной архитектуре Молдовы в книге 1970 года
Крестьянская каменная архитектура Молдовы ещё в 70-х годах привлекла к себе внимание учёного этнографа, искусствоведа и художника, Давида Гобермана. Интерес к народному искусству был у Гобермана со студенческих лет. В 1956 году Гоберман защитил диссертацию по народным молдавским коврам, а потом много лет работал художником на Кишиневской ковровой фабрике.
Гоберман исследовал народное искусство и архитектуру Молдавии и Карпат как единый культурный комплекс, создававшийся разными этносами, населяющими этот очень продуктивный с точки зрения художественных промыслов регион.
В 1970 году в издательстве Картя молдавеняскэ вышел 76-страничный художественный альбом Давида Гобермана «Каменный цветок Молдавии».
Из книги:
«В центральной части Молдавии, где холмистые просторы покрыты лесами и перелесками — остатками некогда могучих кадр, есть группа сел, отличающихся на редкость своеобразной архитектурой крестьянских каменных строений. Жилые дома под высокими папахами камышовых крыш или под надежным покровом черепицы привлекают открытыми проемами уютных галерей и оригинальными, нигде в подобном виде не встречающимися формами резных колонок, капителей, дымовых труб. А рядом с жилищем белокаменные порталы винных погребков и воротные столбы поражают невиданными изваяниями цветов.
Подобные сооружения особенно многочисленны в Оргеевском и Дубоссарском районах, в селениях, расположенных по нижнему течению Реута. Это — Слободка, Лазо, Желобок, Фурчены, Требужены, Жаврены, Устье и поодаль от реки — Бранешты, Иванча, Гертоп-Маре и другие. Компактность этого очага позволяет относительно легко, без длительных переездов, ознакомиться с чрезвычайно любопытным явлением в народном творчестве молдаван. Правда, в более позднее время сельское каменное зодчество получило развитие и в иных районах республики, главным образом на севере — от верхнего течения Прута до среднего Приднестровья. Однако названный очаг этого искусства в Центральной Молдавии, где оно впервые возникло и сформировалось, дает нам наиболее выразительные образцы, народная архитектура отличается здесь необычайным разнообразием форм, особой чистотой стиля и представляет самостоятельный интерес».
«Развитие крестьянской каменной архитектуры в Молдавии прежде всего связано с природными богатствами края. В низовьях Реута, среднем Приднестровье и других местностях земные недра представляют почти сплошной каменный массив. Его открытые выходы можно встретить повсюду. Они видны на откосах балок и крутояров, пластами тянутся вдоль речных берегов «или оголенными от зелени выступами прорываются сквозь прибрежные заросли. У самой же воды недвижно застыли отколовшиеся от массива огромные, оглаженные дождями и ветром глыбы.
Этот материал обладает своеобразной структурой. Ни происхождением, ни внешним своим видом он не похож на знакомые каждому граниты, песчаники или сланцы. Молдавский камень представляет собой известняк-ракушечник, миллионы лет назад образовавшийся на морском дне из отложений известковых панцирей мельчайших обитателей древнего моря. И если внимательно присмотреться к структуре камня, то невооруженному глазу видны связанные известью бесчисленные мелкие раковины, среди которых попадаются и весьма крупные свидетели некогда бурной жизни морей палеозоя.
Ракушечник издавна пользуется в Молдавии славой отличного строительного материала. Его мощные слои, залегающие в различных районах республики и до сих пор полностью не обследованные, составляют огромные, неистощимые запасы. Пористая структура придает камню легкость: он лишь в полтора раза тяжелее воды и втрое легче гранита или песчаника. В то же время ракушечник достаточно прочен и морозостоек в условиях южного климата. Благодаря своей воздушности материал обладает очень малой теплопроводностью, и чтобы в жилище хорошо сохранялось тепло, стены, сложенные из него, не должны быть толстыми. Если сверх того учесть необычайную податливость обработке, то понятным станет широкое распространение ракушечника не только в зонах его добычи, но и далеко за их пределами.
⟨…⟩
«Мысль об использовании ракушечника для постройки своего дома или украшения уже обжитого неизбежно должна была возникнуть у мастера-камнереза, работавшего в штольне неподалеку от родного села. И впервые «задумав украсить резным камнем свое жилище, он не стал разрушать его веками сложившуюся композицию, менять план, расположение окон, дверей. Оставив нетронутым собственно жилье с глинобитными стенами и камышовой кровлей, крестьянский мастер лишь заменил деревянные элементы фасада — столбики и ограждение галереи — каменными. Этого, однако, оказалось достаточно, чтобы в корне преобразить архитектурный облик жилища, заложить основы нового стиля в народном зодчестве».
«Искусство каменной резьбы знает своих профессиональных мастеров. Подобно керамике или резьбе по дереву, оно перенималось сыном от отца, практически осваивалось каждым будущим мастером в совместной работе со старшими своей семьи. Благодаря архитектору А. И. Захарову, опубликовавшему ценное исследование по народной архитектуре Молдавии, стали известны имена лучших камнерезов. Старейший из них — Назар Мельник из села Бранешты, рождения 1870 года, начал заниматься резьбой с двадцати летнего возраста. Из того же села вышли мастера старшего поколения Иван Гуцу, Илие Цанга, братья Ткаченко, Прокоп Лисник. Ныне здесь работают их ученики Георге Морарь, Василий Голошняк, Марку Максим и Алексей Лисник.
Ставшие позднее известными мастера из других сел в большинстве своем выученики бранештских камнерезов. Так, в село Городиштя принес из Бранешт свое искусство Илие Цанга, обучивший здесь резному делу Георгия Анича, Ивана Голиша и необычайно одаренного Владимира Углю, работающего до настоящего времени. Из Бранешт пришло это искусство и в район фаурештских разработок, где прославились своим мастерством Михаил Притулу, Иван Притулу и Савва Жолудев».
«Молдавскую усадьбу можно смело назвать архитектурным ансамблем. Это не случайная группа обнесенных изгородью строений. Все здесь гармонично связано по расположению, масштабу, формам, объединено в целостную композицию.
До того еще как попадаешь в крестьянский двор, в глубине которого раскрывается панорама жилых и хозяйственных сооружений, невольно задерживаешься у входа. Уже преддверие усадьбы говорит о декоративном даровании сельских мастеров. Оно проявляется в оригинальных, полных неожиданностей архитектурных формах ворот с массивными пилонами, покрытыми резьбой и увенчанными изваяниями цветов.
Ворота состоят из двух устоев квадратного сечения, сложенных из пиленого штучного камня. К проездной части нередко пристроена калитка, и тогда появляется третий пилон, несколько меньший по высоте, иногда соединенный перемычкой с рядом стоящим. В каменной кладке оставлены пазы для деревянных столбиков, к которым крепятся створы проездной части и калитки. На лицевой стороне пилонов тягами или уступами выделены цоколь и верхний фриз, над которым помещается карниз и ступенчатый переход к цветочному завершению. Фасад украшен резьбой и часто — плоской нищей с изображением растения в вазе.
Воротные устои отличаются внушительными размерами, массивностью форм. В перспективе узкой улички с ее неожиданными поворотами они появляются то здесь, то там, возвышаясь над оградами, привлекая занятным силуэтом верхушек и ослепительной белизной, неистово звучащей на фоне серого камня и зелени. Но только вблизи пилонов ощущаешь их монументальную мощь. Словно сказочные стражи стоят они, сдерживая «напирающий» с двух сторон плитняк ограждения, раскрывая перед прохожими глубину пространства деревенского двора с его пышной растительностью и архитектурным богатством строений».
«Жилище свое молдаванин старается поместить в глубине двора. Пройдя ворота, чаще всего оказываешься перед обширным участком, занятым огородом, виноградником или садом, через которые к жилому и хозяйственному комплексу ведет выложенная плитняком дорожка. Особенно явственно ощущаешь, насколько необходим этот разрыв между жилищем и улицей, взирая на усадьбу с галереи дома. Зелень не только создает барьер, отделяющий человека от шума транспорта и пыли — неизменного спутника немощеных деревенских дорог,— она эстетически необходима сельскому жителю, любящему природу, повсюду ищущему близости с нею. С открытым впереди дома пространством связана и архитектура жилища. Широкие проемы галереи как бы вбирают в себя часть этого пространства, смягчая переход от ландшафта к каменным формам строения».
⟨…⟩
«Устройство жилого дома отличается разумной простотой. Четыре стены ограничивают его снаружи и двумя внутри выделены сени. Несущая конструкция перекрытия состоит из балки-сволока, положенной на поперечные стены, и опирающихся на нее легких балочек. Выпущенными наружу концами они поддерживают свес кровли вдоль фасада, подпираемой также столбиками-колонками. Дом приподнят на цоколе, который впереди переходит в широкую приспу, подобие стилобата, служащего для столбиков основанием. Таким образом, вдоль фасада создается удобная для хозяйственных нужд галерея. Дом покрыт камышовой, черепичной или гонтовой крышей на четыре ската.
Таково же устройство и каменных жилищ приреутского района. Мастера сохранили в них план и очертания, свойственные жилому дому из самана и дерева, применив лишь для основных несущих элементов фасада камень. Новый материал потребовал, естественно, известных конструктивных изменений — другой толщины стен, большего диаметра стоек, иного устройства ограждения галереи. Он вместе с тем подсказал и новые декоративные возможности, определившие редкостное своеобразие архитектуры.
Как это свойственно подлинному произведению зодчества, в народном жилище внутреннее построение объемов находит свое выражение во внешнем облике. Равносторонним планом продиктована строгая симметрия в решении фасада со ступенями и дверью в центре и двумя парами окон, освещающих комнаты. Планировкой подсказан и ритм шести фасадных колонок, из которых крайние и средние установлены на линии продолжения поперечных стен, а промежуточные соответствуют оси междуоконного простенка. Этим объясняется различный шаг колонок: средний пролет, равный ширине сеней, значительно меньше остальных.
Поразительна архитектурная многоликость каменных жилищ. Каждому селу или группе сел свойственны определенные приемы, связанные с индивидуальной творческой «манерой» работавших здесь мастеров. Но и в каждом отдельном строении вы найдете свои неповторимые черты. Иногда они выступают резко, привлекая внимание бросающейся в глаза оригинальностью форм, иногда же проступают едва уловимыми штрихами в своеобразной прорисовке деталей и резной орнаментики. И всякий раз произведение получает особую, ему лишь присущую эмоциональную окраску.
Наиболее распространенным является тип дома с галереей, под которую подведен цоколь. Колонки отличаются гармоничными пропорциями, приближающимися к классическим. Фасаду присущ несколько замкнутый, интимный характер, особо выраженный при наличии ограждения галереи. Широкая полоса ее, украшенная резьбой и сильно освещенная, зрительно еще более отделяется от затемненной стены, окружая жилье атмосферой спокойствия.
Фасад может не иметь ни приспы, ни ограждения. В этом случае стойки опираются на каменную отмостку вровень с землей, а сквозной проход вдоль галереи прерывается ведущими к двери ступенями. Удлиненные за счет пьедестала колонки кажутся очень стройными. Четкий ритм их вертикалей и высоко посаженные окна придают архитектуре такого жилища приподнято-торжественный вид. Подобные строения можно видеть в Ракулештах и Жавренах.
Разнообразно и устройство входа. Две-три каменные ступени, приставленные к приспе, представляют простейшее его решение. При высоком цоколе вход ограждают наклонными глухими перилами, которые книзу иногда расширяются и заканчиваются столбиками с неизменными изваяниями цветка. Подходя к дому, воспринимаешь эти! перила как продолжение парапета, словно спустившегося вместе со ступенями на землю и своими раскрытыми «отворотами» манящего внутрь, в уют сельского жилья».
«Особенно поражает своей необычностью сочетание декоративного великолепия каменного декора с простой камышовой кровлей, подобие которой мы привыкли видеть на срубных избах русских деревень или украинских мазанках. Прекрасно связаны воедино и как-то по-особому, по-народному выглядят четкие формы резного камня под пышной шапкой подстриженного «скобкой» камыша, нависающего над стенами и галереей и словно очерчивающего их своим широким срезом, пористым, как пчелиные соты. В домах с черепичной крышей к фактурному контрасту прибавляется цветовой: в арсенал художественных средств включается красный цвет покрытия.
Коньком крыши, казалось бы, должно завершиться строение. Однако молдавский дом готовит нам еще одну «архитектурную» неожиданность. «Раздвигая» камышовые стебли, словно прорастая сквозь их толщу, над кровлей вздымается удивительное каменное сооружение — четырех- или восьмигранная башенка с отверстиями- окнами наверху, увенчанная скульптурной резьбой».
⟨…⟩
«Возвращаясь к молдавскому жилищу, которое теперь легко представить в целом, хотелось бы особо подчеркнуть необычайную живописность внешнего облика. Простой по объему, но украшенный ордером, резными капителями, изваяниями цветов и росписью, приреутский жилой дом можно уподобить белоснежной шкатулке, усаженной драгоценностями. Обращенный фасадом на юг, он подставляет солнечным лучам все богатство своих форм. А волшебник-солнце творит с архитектурой подлинные чудеса. В полдень его отвесные лучи, задерживаемые выступом кровли, не попадают на фасадную стену, лишь слегка рефлексирующую отраженным мягким светом. Зато на фоне ее затененной плоскости, словно выхваченные прожектором, еще ярче играют ослепительно белые колонки, горизонтальная полоса ограждения, четкий рисунок резьбы на камне, бирюза и темная синь росписи. Когда же после полудня приспустится дневное светило и на освещенной фасадной стене за колонками вырастают их стройные тени, возникает новый ритм светлых и темных вертикалей, живой, неторопливо меняющийся по мере движения солнца. Лучи заката приносят новые впечатления, расцвечивая архитектуру насыщенной гаммой красок: света все более теплеют, пока не становятся желто-розовыми, по контрасту с ними в тенях все явственнее звучит зеленоватая голубизна, а роспись из синей превращается в фиолетовую. И тогда словно по-новому распускаются каменные изваяния: белые кувшинки на столбиках парапета кажутся цветками розового лотоса, а на кронштейнах повисают крупные алеющие бутоны неведомых тропических растений».
«Молдавские погребки… Снова целый мир самобытной красоты. Обойдите все усадьбы села, и вы не найдете ни одной, где на видном месте не красовалось бы это простое и поэтичное сооружение.
Своим возникновением и устройством погреба обязаны хозяйственному укладу молдаван и прежде всего огромной роли виноделия в жизни края. Прекрасный южный климат, обилие солнечных дней в конце лета способствуют вызреванию богатых урожаев винограда.
Уже в середине XIX века крестьянские хозяйства производили вино не только для собственных нужд, но и на рынок, превратив переработку винограда в промысел. Для хранения вина и необходим был прохладный и вместительный погреб, хотя, естественно, он предназначался и для съестных припасов.
Назначением погреба подсказано его чрезвычайно простое и рациональное устройство. Он состоит из простого сводчатого подземного хранилища, куда ведет наклонный с каменными ступенями ход, перекрытый также сводом, в наземной части присыпанным землей. Вход в погреб оформляется порталом с большой двустворной дверью, размер которой не должен вызывать удивления: ведь через нее нужно проносить весьма объемистые, до сорока ведер, винные бочки.
Крутые ступени, крупная кладка стен и сводов, раскинутые тут и там ниши для сосудов — все это в освежающей прохладе подземелья создает ощущение суровой монументальности. И совершенно иным предстает наружный облик погреба, лишенный малейшего оттенка суровости, жизнерадостный, подчас игривый, с забавными причудами архитектурных форм и орнаментики».
«Одним из наиболее интересных аспектов творчества мастеров-строителей является архитектурная резьба по камню. В ней раскрывается огромное богатство художественных образов и орнаментальных мотивов.
Откуда же камнерезы черпают это разнообразие декоративных форм, где тот источник, который питает воображение крестьянского художника? Ответ на этот вопрос дает знакомство с более широким кругом произведений народного творчества.
Зайдите в молдавское жилище, и вы убедитесь в том, что жизнь крестьянина протекает в постоянном общении с искусством. Печать подлинной художественности лежит на всем, что окружает молдаванина в повседневном быту. Вы почувствуете ее в простой деревянной скамье с резной спинкой, в росписи, покрывающей ларь, в изысканных очертаниях предметов деревянной и гончарной утвари, в свободных узорах, которыми расписана печь, особенно же в тканях, обильно украшающих горницу. Цветистыми полосатыми дорожками сплошь устлан пол, покрыты лавки. На стенах ковры и узорчатые рушники. Белые полотнища с кружевными подзорами свисают с потолка над дверью, кулисами отделяют красный угол, застилают кровать, где горкой красуются подушки в ярко расшитых наволоках. На сундуке такой же горой тканей, одеял, ковров лежит приданое невесты. А на стене или под сволоком развешана красочная праздничная одежда. Перед вами предстанет колоритный, орнаментально насыщенный интерьер.
Мотивы этой орнаментики своими истоками уходят в далекое прошлое. Они создавались веками творческим трудом поколений крестьянских мастеров, каждое из которых обогащало искусство предков собственными находками. И хотя путь развития народного искусства для нас прерывист — целые века из него выпали, не оставив памятников,— тем не менее многое о нем известно. В современных узорах обнаруживаются следы древних, давно забытых культур, верований. Они отложились в виде определенных фигур, которые в свое время выражали известные понятия, а затем утрачивали свое значение, переосмыслялись и впоследствии становились чисто декоративными мотивами. Значительную роль в молдавской орнаментике играли элементы, заимствованные из произведений других народов, получившие на новой почве иные, органичные для национального искусства формы. Если же говорить о мотивах узоров в отдельных видах народного творчества — ткачестве, керамике и т. д., то все они развивались в тесной взаимосвязи, но в каждой области получали специфический характер.
Резьба по камню стала развиваться сравнительно недавно, когда крестьянское искусство Молдавии уже сложилось по стилю. В распоряжении камнерезов оказался огромный арсенал орнаментики и декоративных приемов, который и лег в основу архитектурной резьбы».
«Совершенно особое место среди растительных форм занимают скульптурные изображения цветов. С ними, несомненно, связаны самые сильные, самые яркие впечатления от каменной архитектуры. Без этих удивительных изваяний воротные столбы уподобились бы стеблям со срезанными цветами, а жилища и погребки — осыпавшимся букетам. Иной раз представляется, будто не каменные цветы венчают собой архитектуру, а. наоборот, все строение создано для того, чтобы на вытянутых руках пилонов, столбиков, колонок и дымовых труб вознести напоказ всем этот великолепный плод фантазии народных зодчих.
Простейшее изваяние цветка представляет куб, у которого внизу скошены грани, а сверху глубокими врезами отделены четыре угловых лепестка и одновременно внутренний объем, подобный пестику. Когда думаешь о том, чем же могли быть подсказаны очертания цветка первому его творцу, на память приходят цветочные мотивы коврового рисунка и среди них некоторые настолько похожие на котельцовые скульптуры, что, кажется, повтори их в камне — и получится то же, что сделано народными мастерами.
Развитие формы цветка уже не представляло труда. За первым рядом лепестков возникал следующий, за вторым — третий. Изнутри выдвигали разделенный прорезями пестик. Если же хотелось еще более усложнить мотив, под венчиком оставляли высокую шейку с перехватами — подобие завязи. Теперь в руках камнереза был определенный прием, и дальнейшее зависело от его воображения. В одном ярусе он делает уже не четыре, а восемь лепестков, выделяя посреди каждой стороны по одному дополнительно. Еще более разнообразится форма цветка, то вытянутая вверх, как у тюльпана, то, как у ромашки,— в стороны. Это может быть и бутон; обычно же цветок изображается раскрывшимся, иногда даже с загнутыми наружу лепестками. Усложняя композицию, мастер высекает из одного каменного блока пять небольших цветочных мотивов, получая таким образом своеобразное соцветие. Но «деление» на этом не прекращается; каждый из цветков, в свою очередь, становится подобным же соцветием из пяти миниатюрных цветочков, иногда трактуемым в форме небольшой грозди. И неудивительно, что это хрупкое изваяние из ракушечника помещают на достаточной высоте от земли, чтобы оградить от прикосновений и случайных ударов».
«Народная каменная архитектура Молдавии — явление чрезвычайно интересное. Это искусство не только живущее и расцветающее, но и полное самых радужных перспектив.
В наши дни многие виды крестьянского творчества утратили прежнее значение. Из сельского быта исчезает расписная гончарная и деревянная резная утварь. Немногие лишь пользуются домотканым материалом. И если колхозники еще производят для своих нужд ковры, дорожки или узорные полотенца, то одежду докупают готовую и вышивкой покрывают по большей части фабричную ткань. Хотя нельзя без сожаления говорить об утрате некоторых художественных традиций села, явление это все же закономерное. Возрождение народного искусства в настоящее время — задача, несомненно, очень важная, но произойти оно сможет лишь на совершенно новых основах».