На стене дома, находящегося на улице Букурешть, 65, висит мемориальная доска, которую установили в честь известного молдавского художника Моисея (Макса) Гамбурда.
Мы собрали 10 фактов из биографии классика изобразительного искусства, которые должен знать каждый.
Моисей Гамбурд родился в Кишинёве 2 октября 1903 года в семье Хаима и Фриды Гамбурдов. Но детство его прошло не в городе, а в сельской местности. Дело в том, что отец будущего художника арендовал дом и землю в селе Ниморены, чтобы выращивать табак и возделывать трудоёмкие европейские сорта винограда.
Страсть юнного Моисея к рисованию Хаим Гамбурд считал пустым и ненужным занятием.
Но мальчик, мягкий и впечатлительный по натуре, отстаивал свою мечту стать художником с завидным упорством. И властному и прагматичному отцу, который очень хотел, чтобы его сын стал врачом, юристом или инженером, пришлось смириться.
В 1913 году юнного Моню привозят в Кишинёв учиться.
Моисей Гамбурд, в 1918 году закончивший начальную школу, учится в румынском лицее “Михай Еминеску” и посещает занятия в Рисовальной школе. В декабре 1918 года Рисовальную школу, основанную в 1887 году, реформируют в Художественное училище с пятилетней программой обучения. Особое внимание в училище уделялось рисунку.
Юного Моню обучали высокообразованные и талантливые художники и педагоги, яркие личности: Александру Плэмэдялэ, известный скульптор и рисовальшик, график, мастер офорта Шнеер Коган, главный декоратор Национального театра в Кишинёве Август Бальер.
Моисей завершил учёбу в Художественном училище в 1923 году, в лицее-в 1925 году.
На дальнейшее обучение необходимы были деньги и будущий художник обратился за помощью к отцу. По-прежнему не разделяя страсти сына к искусству, отец Мони выдвинул одно условие: ехать учиться в Западную Европу на инженера. Иначе денег на учёбу он не даст.
Моисей деньги взял и уехал учиться… в Бельгию. После получения аттестата он в 1925 году, успешно выдержав экзамены, поступил в Брюссельскую Королевскую Академию искусств.
Результаты первого года занятий оказались крайне неудачны. А в итоговом годовом конкурсе он вовсе не участвовал, не оплатил занятий и временно прервал учёбу. Но Моисей не был обескуражен неудачными результатами первого курса занятий. Через год он вновь стал студентом Академии и по итогам конкурсов 1927/28 учебного года добился очень хороших результатов. Гамбурд в те годы был многим обязан Константу Монтальду, бельгийскому художнику-идеалисту. Монтальд освоив и переработав по-своему опыт мастеров Ренессанса и прерафаэлитов творил в атмосфере арт-деко и арт-нуво. Есть предположения, что Гамбурд учился частным образом по специальной программе под руководством Монтальда.
Окрыляющим успехом для молодого Гамбурда стала его дипломная работа-панно “Призыв к борьбе”, созданная под руководством того же Монтальда.
Интересна дальнейшая судьба его дипломной работы. Художник привёз панно в Кишинёв. Впоследствии панно заняло место под диваном в комнате, где жили и работали Гамбурды-Моисей и его жена. По семейному преданию, картина спасла их от увечья, и, возможно, от гибели, каким-то образом подкрепив часть стены, обрушившейся во время сильного землетрясения 1940 года. В первые дни войны, покидая Кишинёв под жестокой бомбёжкой, эту картину (как и многие другие) художник оставил дома. И по возвращению домой ничего из живописных работ не нашёл.
В 1928 году Моисей Гамбурд заканчивает Академию и возвращается в Бессарабию, где отбывает воинскую повинность. С детства привыкший к физическому труду, он трудится на виноградниках отца, чтобы зимой и весной жить в городе и заниматься живописью. В тот период Гамбурд принимал участие в деятельности Бессарабского общества изящных искусств.
В 1929 году Моисей Гамбурд впервые посетил Палестину. За этой поездкой последовала и другая, о чём свидетельствуют воспоминания родственников и друзей. Сохранилась фотография его проводов. Она находится в архиве А.Бальера и датированная 1935 годом. Очевидно, Моисей, являясь евреем, не мог оставаться непричастным к идее возрождения еврейской жизни в стране Израиля. Но в годы тоталитарного режима, когда одно лишь упоминание об Израиле и сионизме было чревато репрессиями и высылкой в Сибирь, Моисей Гамбурд уничтожил документы, письма – всё, что было так или иначе связанно с Палестиной. Та же участь постигла и произведения, привезённые им оттуда.
По примеру своих бывших учителей А.Бальера, Ш. Когана, А. Плэмэдялэ, Гамбурд посылает свои полотна в Бухарест на выставки Официального Салона. В 1933 году там экспонировались два неизвестных полотна художника – “Бессарабская крестьянка” и “Три бессарабских крестьянина”. В этом же году Шестой Салон Бессарабского общества изящных искусств устроил широкий показ творчества Гамбурда. Многие критики благосклонно приняли работы художника.
В декабре 1934 года в Кишинёве состоялась первая персональная выставка художника.
А в 1938 году Гамбурд был представлен в Десятом Салоне Бессарабского общества изящных искусств в Кишинёве одиннадцатью полотнами, которые закрепили за ним репутацию одного из лучших художников Бессарабии.
В этом же году он знакомится с молодой художницей Евгенией Гольденберг. В этом же году они сочетались браком.
Моисей Гамбурд (или уже Макс – так он подписывал свои работы с середины тридцатых годов) стал известным и в Бухаресте, куда переехал жить вместе со своей молодой женой. Здесь они подружились с молодыми архитекторами Валентином Войцеховским, Робертом Курцем, Валентином Меднеком и их жёнами – пианисткой Татьяной Войцеховской, журналисткой Эсфирью Куртц. Эти бессарабцы с румынским и европейским образованием и менталитетом, волею судеб ставшие жителями Молдавии, вместе с русскими коллегами сыграли роль создателей молдавской советской культуры.
В мае – июне 1940 года бухарестские ценители живописи получили возможность лучше познакомиться с творчеством Гамбурда. Самая крупная галерея города “Залы Даллес” устроила экспозицию его произведений.
Обозреватель газеты “Тимпул” Мирон Р. Параскивеску особо отметил заслугу бессарабского художника в трактовке образа крестьян -“… подлинных, опалённых солнцем и ветрами, неулыбчивых, даже суровых…” Он определил Гамбурда как “натуралиста”, имея ввиду (и это очевидно) реалистическую направленность его творчества. Макс Гамбурд утверждал себя прежде всего как художник крестьянской темы.
Министерство культов и искусств Румынии приобрело с этой выставки картину “Материнство”, вошедшую в Государственную коллекцию художественных произведений. Сейчас эта картина принадлежит Национальному художественному музею Румынии.
1940 год. Вторая мировая война уже шла полным ходом. Положение евреев с каждым днём становилось всё невыносимей из-за профашистской политики румынского правительства. Когда пришло известие о присоединении Бессарабии к Советскому Союзу, чета Гамбурдов вернулась в Кишинёв. Как и многие соотечественники, но прежде всего бессарабские евреи, они видели в Советском Союзе силу, способную противостоять фашистской агрессии.
В Советской Молдавии Гамбурда увлекает новая идея-утопия – строительство светлого будущего в стране Советов. Но строительство как-то не особо задалось, так как требовалось безоговорочное подчинение тоталитарной системе и власти, принятие официальных догм и лозунгов. Да и пропаганду идей правящей партии никто не отменял. Вскоре происходит первое столкновение бессарабских живописцев с методом партийного руководства искусством. Композиция на тему “Встреча Красной Армии в Молдавии”, одобренная авторитетной комиссией, была отвергнута партийными цензорами. Цензоров не устроила многогранность психологических характеристик персонажей композиции.
6 июля 1941 года Моисей с женой покидают Молдавию. Родители Гамбурда отказались покидать родной край, через год они погибли. Они были расстреляны на опушке леса близ Ниморен румынскими жандармами.
Некоторое время Гамбурды живут в Ташкенте (даже занимаются творчеством).
24 августа 1944 года Макс и Евгения Гамбурды возвращаются в Кишинёв.
Здесь он пишет одну из своих самых знаменитых картин – “Проклятье”.
В 1947 году у Макса и Евгении рождается дочь – Мириам.
Творческие интересы Макса Гамбурда в послевоенное время вернулись на круги своя. Он снова с головой погрузился в крестьянскую тематику. От него ожидали оптимистических полотен о радости и счастье коллективного труда. Но Гамбурд этих надежд не оправдал. Сложившееся мировосприятие Макса Гамбурда не соответствовало политическим установкам советского исскуства. Художественные качества работ остались незамеченными в период, когда требовалось выражение трудового пафоса и проводились конкурсы под названием “Люди сталинской эпохи” или, к примеру, “Расцвет Молдавии под солнцем Сталинской конституции”.
Со временем всё более явным становится раздвоение творческой личности художника: на выставках он идейный художник, а по сути же живописец оставался таким, каким сложился в тридцатые годы. Его талант остался невостребованным. Трагизм положения усугублялся всё новыми политическим акциями в области искусства. Многих художников (в то числе жену Гамбурда) исключили из Союза Художников – “за творческую пассивность”. А Виктора Иванова, ближайшего друга Гамбурда, осудили как “врага народа”. Моисей Ефимович не смог смириться с потерей друга. Дальше – больше: разгром еврейской культуры, “дело врачей”… Можно лишь догадываться какие глубокие, незаживающие раны остались в впечатлительной душе художника.
14 июля 1954 года (через несколько месяцев после персональной выставки) Моисей Гамбурд покончил жизнь самоубийством. Его добровольный уход из жизни потряс родных и близких. Никто не заметил в нём признаков депрессии. Лишь в работах последних лет это явственно ощущается.
Самоубийство художника власти восприняли как вызов системе, отрицание и неприятие её. Гражданская панихида была запрещена, коллегам покойного настоятельно рекомендовали не появляться на похоронах. Пришли только самые верные друзья – Валентин Войцеховский, Роберт Куртц, Валентин Меднек.
Через два года скончалась жена. Девятилетняя дочь осталась на попечении бабушки.
P.S. Дом на улице Букурешь, 68 принадлежал крупному кишинёвскому адвокату Якову Гольденбергу, дочь которого, Евгения, вышла замуж за Моисея (Михаила) Гамбурда. Этот дом, по сути, для живописца стал родным. Со временем дом попал в чужие руки. Сначала в доме располагалась аптека, сейчас – какая-то фирма. К сожалению, дочери Моисея и Евгении, Мириам не удалось вернуть дом, чтобы сделать из него музей отца. Она ограничилась мемориальной доской. А музей – это было бы так здорово…
Авторы: Сергей Петренко и Владимир Цуркан
читайте другие истории города в VK авторов